Благодарность от Папанина
Из газеты «Корабел»
Иван Дмитриевич Папанин
В 1940 году после окончания Ивановского индустриального техникума по специальности «Электрооборудование и электроснабжение промышленных предприятий» нас, пятнадцать выпускников, направили на работу в Молотовск, на завод № 402.
Ребята все молодые, закаленные, холостые и девушки незамужние. После собеседования меня устроили в цех мастером электромонтеров. Жил тогда в деревянном доме № 34 на Индустриальной улице.
Хотя мы и предполагали, что война может быть, но когда? Старались думать, что не в этом году. Доверяли официальным источникам, что война будет победоносной и только на территории врага. Эта точка зрения прослеживалась в песнях, кинофильмах, да и газеты и радио постоянно поддерживали в людях эту мысль.
Но беда пришла на нашу землю, спутав все планы, разрушив надежды и мечты. Завод № 402 был переведен на военное положение. В первые месяцы войны на флагманском ледоколе «Иосиф Сталин» при бомбежке вышли из строя котельная и все электроснабжение. Корабль пришел на ремонт в Молотовск. Работали на ледоколе вместе с группой моряков день и ночь безвылазно. Пришлось восстанавливать также ледокольные пароходы «Ленин» и «Дежнев», которые пострадали от бомбежек. В то время в нашем городе находился известный исследователь Арктики, уполномоченный ГКО по перевозкам грузов по ленд-лизу на Севере Иван Дмитриевич Папанин. К слову, в железнодорожные вагоны, где он и его коллеги жили и питались, временное электроснабжение подавал я, за что от него получил благодарность.
Ребята все молодые, закаленные, холостые и девушки незамужние. После собеседования меня устроили в цех мастером электромонтеров. Жил тогда в деревянном доме № 34 на Индустриальной улице.
Хотя мы и предполагали, что война может быть, но когда? Старались думать, что не в этом году. Доверяли официальным источникам, что война будет победоносной и только на территории врага. Эта точка зрения прослеживалась в песнях, кинофильмах, да и газеты и радио постоянно поддерживали в людях эту мысль.
Но беда пришла на нашу землю, спутав все планы, разрушив надежды и мечты. Завод № 402 был переведен на военное положение. В первые месяцы войны на флагманском ледоколе «Иосиф Сталин» при бомбежке вышли из строя котельная и все электроснабжение. Корабль пришел на ремонт в Молотовск. Работали на ледоколе вместе с группой моряков день и ночь безвылазно. Пришлось восстанавливать также ледокольные пароходы «Ленин» и «Дежнев», которые пострадали от бомбежек. В то время в нашем городе находился известный исследователь Арктики, уполномоченный ГКО по перевозкам грузов по ленд-лизу на Севере Иван Дмитриевич Папанин. К слову, в железнодорожные вагоны, где он и его коллеги жили и питались, временное электроснабжение подавал я, за что от него получил благодарность.
Ледокол «Иосиф Сталин»
В связи с производственной необходимостью часто приходилось встречаться с представителями американского торгового флота и экипажами. Для обеспечения разных работ на этих судах подавали временное электроснабжение, занимаясь практически одновременно и монтажом, и эксплуатацией энергосистем. В горловине Белого моря стояли в боевой готовности дизельные подлодки, эсминцы «Грозный» и «Сокрушительный». И что бы ни вышло у них из строя по электрооборудованию: электромоторы или аппаратура, мы их срочно ремонтировали. Доставалось тогда всем, ведь мы понимали, как важно быстрее ввести корабли в строй.
У меня была «бронь», но пошел на фронт добровольцем. Последний мой рабочий день на заводе - 15 августа 1942 года. Меня направили в воздушно-десантные войска. Наземную подготовку проходил в Звенигороде Московской области в составе 2-й ВДБ. Первый бой наша бригада приняла в лесу под Старой Руссой и практически вся погибла. Я же с группой разведроты был перед этим выброшен с самолета на разведку. Чудом остался жив: тяжело ранен в правое бедро и контужен, нас троих раненых подобрали и самолетом вывезли. Лечился в госпиталях Вышнего Волочка, а потом – в родном Иваново. В мае 1943-го попал в 19-ю Гвардейскую стрелковую дивизию, участь которой тоже была страшной. Воевала она в Синявинских болотах Ленинградской области. Здесь я сполна хлебнул горя: оторвало левую ногу.
Хожу сейчас на костылях. Жена у меня тоже фронтовичка, работала в госпиталях. Живем после войны в Иваново. Я часто вспоминаю завод, где начиналась моя трудовая деятельность. Уже тогда чувствовалось, что он задуман с размахом.
Василий Дунюшкин, старший сержант запаса, бывший работник завода № 402.
У меня была «бронь», но пошел на фронт добровольцем. Последний мой рабочий день на заводе - 15 августа 1942 года. Меня направили в воздушно-десантные войска. Наземную подготовку проходил в Звенигороде Московской области в составе 2-й ВДБ. Первый бой наша бригада приняла в лесу под Старой Руссой и практически вся погибла. Я же с группой разведроты был перед этим выброшен с самолета на разведку. Чудом остался жив: тяжело ранен в правое бедро и контужен, нас троих раненых подобрали и самолетом вывезли. Лечился в госпиталях Вышнего Волочка, а потом – в родном Иваново. В мае 1943-го попал в 19-ю Гвардейскую стрелковую дивизию, участь которой тоже была страшной. Воевала она в Синявинских болотах Ленинградской области. Здесь я сполна хлебнул горя: оторвало левую ногу.
Хожу сейчас на костылях. Жена у меня тоже фронтовичка, работала в госпиталях. Живем после войны в Иваново. Я часто вспоминаю завод, где начиналась моя трудовая деятельность. Уже тогда чувствовалось, что он задуман с размахом.
Василий Дунюшкин, старший сержант запаса, бывший работник завода № 402.
Молотовск тыловой или как наши земляки с цингой боролись
Из газеты «Корабел»
Тепличное хозяйство завода
«Все для фронта, все для Победы» - это был не просто лозунг того времени, а стиль жизни. Военный Молотовск мало отличался от других тыловых городов страны.
Нехватка продовольствия, отсутствие многих специалистов, рабочая смена по 11-12 часов, возросшие производственные задания, неустроенный быт - все это тяжелым бременем легло на оставшихся в городе жителей. А если учесть, что и снабжение промышленными товарами, медикаментами было полностью прервано, то можно понять, что в первый год войны перед руководством Молотовска остро встала проблема нехватки товаров первой необходимости. Было принято решение освоить выпуск многих товаров: соль стали варить в Неноксе (вспомнили старинный солеваренный промысел), с большими трудностями наладили производство мыла и спичек. Но что делать с поставками медикаментов? От бедности, антисанитарии, скудного питания людей начали подкашивать болезни, о которых в мирное время узнавали разве что из учебников истории. Жители города начали массово болеть туберкулезом, чесоткой, дизентерией, цингой, дистрофией. Резко увеличилась статистика заболеваний корью, скарлатиной и дифтеритом.
Вот несколько фактов из жизни военного Молотовска. Из «Спецсообщения о состоянии здравоохранения в городе Молотовске» от 18 декабря 1941 года: «Санитарное состояние больниц и стационарных отделений Горздрава неудовлетворительное. В горполиклинике грязно. Из инфекционного и детского отделений все отходы от лечения больных выбрасываются на улицу, а требуется сжигать. Белье больным меняется очень редко». Из «Спецсообщения» от 15 апреля 1942 года: «За последние месяцы морг перегружен трупами умерших граждан Молотовска, последние длительное время не хоронятся. Трупы умерших: семья Шведковых - 3 человека, умерли 16 марта с/г, Скорюков умер 16 марта с/г, до сего времени (15 апреля) не похоронены. 9 трупов неизвестно когда умерли... Главврач больницы Голованов 12 апреля 1942 года всех больных дизентерией выписал, отправил по домам, а остальных перевел в отделение детской терапевтии. Такое положение с больными дизентерией ни в какой степени не отвечает даже самым элементарным требованиям профилактики и борьбы с инфекцией...»
Борьба с болезнями стала важным этапом жизни Молотовска в военное время. На помощь медицинской службе подключили общественность.
Нехватка продовольствия, отсутствие многих специалистов, рабочая смена по 11-12 часов, возросшие производственные задания, неустроенный быт - все это тяжелым бременем легло на оставшихся в городе жителей. А если учесть, что и снабжение промышленными товарами, медикаментами было полностью прервано, то можно понять, что в первый год войны перед руководством Молотовска остро встала проблема нехватки товаров первой необходимости. Было принято решение освоить выпуск многих товаров: соль стали варить в Неноксе (вспомнили старинный солеваренный промысел), с большими трудностями наладили производство мыла и спичек. Но что делать с поставками медикаментов? От бедности, антисанитарии, скудного питания людей начали подкашивать болезни, о которых в мирное время узнавали разве что из учебников истории. Жители города начали массово болеть туберкулезом, чесоткой, дизентерией, цингой, дистрофией. Резко увеличилась статистика заболеваний корью, скарлатиной и дифтеритом.
Вот несколько фактов из жизни военного Молотовска. Из «Спецсообщения о состоянии здравоохранения в городе Молотовске» от 18 декабря 1941 года: «Санитарное состояние больниц и стационарных отделений Горздрава неудовлетворительное. В горполиклинике грязно. Из инфекционного и детского отделений все отходы от лечения больных выбрасываются на улицу, а требуется сжигать. Белье больным меняется очень редко». Из «Спецсообщения» от 15 апреля 1942 года: «За последние месяцы морг перегружен трупами умерших граждан Молотовска, последние длительное время не хоронятся. Трупы умерших: семья Шведковых - 3 человека, умерли 16 марта с/г, Скорюков умер 16 марта с/г, до сего времени (15 апреля) не похоронены. 9 трупов неизвестно когда умерли... Главврач больницы Голованов 12 апреля 1942 года всех больных дизентерией выписал, отправил по домам, а остальных перевел в отделение детской терапевтии. Такое положение с больными дизентерией ни в какой степени не отвечает даже самым элементарным требованиям профилактики и борьбы с инфекцией...»
Борьба с болезнями стала важным этапом жизни Молотовска в военное время. На помощь медицинской службе подключили общественность.
Тепличное хозяйство завода
Активисты завода № 402 (ныне Севмаш) проводили комсомольские рейды по квартирам и общежитиям - искали «доходяг» - тех молодых рабочих, которые потеряли или продали свои продуктовые карточки и рисковали умереть от голодной смерти. Важным событием на заводе стала организация душевой-по- мывочной. Ведь не секрет, что городская баня работала нерегулярно, чтобы помыться в ней, надо было отстоять многочасовую очередь. И, конечно, подростки, работающие на заводе, походом в городскую баню пренебрегали. О важности личной гигиены рассказывалось на постоянных лекциях и инструктажах, в газетах «Сталинец» и «Моло- товец». Эти издания стали рупором пропаганды и профилактики заболеваний.
Особо показательными были массовые меры, принятые по борьбе с цингой. В январе 1942 года, когда распространение цинги стало массовым, а выращивать зеленый лук в парниках еще не позволяла погода, на страницах газет появилась рубрика «Советы врача». В первом материале рубрики напечатан рецепт напитка, обладающего большими целебными свойствами. Хвойный напиток можно было приготовить из доступных всем еловых и сосновых иголок. Напиток позволял проводить профилактику и способствовал лечению цинги. Публикуем этот рецепт полностью:
«Необходимо: настриженной хвои около двух стаканов (хвои сосны - 4 стакана) весом 140 грамм; раствор соляной кислоты, купленной в аптеке, под названием «Разведенная соляная кислота»; сладкий чай или квас, или морс. Хвою промывают холодной водой, отмеряют два стакана такой промытой хвои (140 гр.), заливают ее полутора стаканами кипяченой воды (для сосны 2,5 стакана), подкисленной (на 2-3 стакана 2 чайные ложки аптекарской кислоты). Все это нужно оставить настаиваться на 2-3 дня, дальше процедить». Такой напиток рекомендовалось употреблять по 0,5 - 0,75 стакана в день.
Немного позже в городе открылся витаминный цех, который изготавливал хвойный настой в промышленных масштабах. В местных столовых введено обязательное употребление хвойного напитка перед едой. А вскоре на заводе № 402 повсюду появились парники, где выращивали витаминную зелень. Заболеваемость жителей цингой удалось заметно снизить. Подобными мерами, прежде всего, с помощью массово-разъяснительной работы, санитарной пропаганды, удалось победить и другие болезни военного времени.
Анастасия Цветкова, Любовь Карпова, сотрудники северодвинского краеведческого музея.
Особо показательными были массовые меры, принятые по борьбе с цингой. В январе 1942 года, когда распространение цинги стало массовым, а выращивать зеленый лук в парниках еще не позволяла погода, на страницах газет появилась рубрика «Советы врача». В первом материале рубрики напечатан рецепт напитка, обладающего большими целебными свойствами. Хвойный напиток можно было приготовить из доступных всем еловых и сосновых иголок. Напиток позволял проводить профилактику и способствовал лечению цинги. Публикуем этот рецепт полностью:
«Необходимо: настриженной хвои около двух стаканов (хвои сосны - 4 стакана) весом 140 грамм; раствор соляной кислоты, купленной в аптеке, под названием «Разведенная соляная кислота»; сладкий чай или квас, или морс. Хвою промывают холодной водой, отмеряют два стакана такой промытой хвои (140 гр.), заливают ее полутора стаканами кипяченой воды (для сосны 2,5 стакана), подкисленной (на 2-3 стакана 2 чайные ложки аптекарской кислоты). Все это нужно оставить настаиваться на 2-3 дня, дальше процедить». Такой напиток рекомендовалось употреблять по 0,5 - 0,75 стакана в день.
Немного позже в городе открылся витаминный цех, который изготавливал хвойный настой в промышленных масштабах. В местных столовых введено обязательное употребление хвойного напитка перед едой. А вскоре на заводе № 402 повсюду появились парники, где выращивали витаминную зелень. Заболеваемость жителей цингой удалось заметно снизить. Подобными мерами, прежде всего, с помощью массово-разъяснительной работы, санитарной пропаганды, удалось победить и другие болезни военного времени.
Анастасия Цветкова, Любовь Карпова, сотрудники северодвинского краеведческого музея.
